Юбилейный репортаж
Отдых после бури
Славно воскреснет царём к новой
жизни русский соборный народ
I Джорданвилльская сказка, или Зачем испанцу русский снег в Америке? 2002-й год, конец октября, Север штата Нью-Йорк...
Золотая осень ещё царит на склонах и величественных
вершинах Кастильских гор. Мы летим их высокими, крутыми путями в направлении
Джорданвилля, удивительного уголка Америки, ставшего для многих русских родным
домом.
Здесь расположен Свято-Троицкий храм, мужской монастырь,
Духовная семинария, православное издательство и типографии, иконописные
мастерские, богатая библиотека литературных раритетов, уникальные архивы и
многое, многое другое из русского национального наследия, сохранённое здесь,
вдалеке от смерча апокалипсиса.
На середине пути, вперемешку с золотыми кленовыми
коронами, в ветровое стекло начинают стучать белые пушистые комочки. Первый
снег!... Его нам дарит Иосиф, путь к нему, на его праздник.
30 –31 октября 2002 года исполнилось 5 лет с того самого
дня, когда верный хранитель православной святыни принял в Греции венец
мученичества. Его смерть отнюдь не явилась нелепой случайностью. Хосе Кортес
готовился к этому шагу всю свою жизнь. Многим близким задолго до того
неоднократно повторял, что мечтал бы пострадать за Христа и быть похороненным в
Джорданвилле. И сбылось по молитве его. И не просто сбылось, а самым
удивительным образом. Вы скоро убедитесь сами.
В нашей новенькой, только что освящённой большой
машине-вэне реют облака сладкого благоухания: мы везём Хосе крест из 150 живых
алых роз, особого испанского сорта, обжигающей, неправдоподобной красоты. Как
он любил цветы!
Вечереет. Дорога всё чаще круто забирает вверх –
монастырь расположен высоко в горах, поэтому и зима приходит сюда раньше, чем в
остальной Америке. Видим много лесных животных, особенно часто пробегают между
стволов олени. Несколько раз машину немного заносит; позёмка густо клубится с
полей и покрывает дорогу льдистой коркой. Издалека в зоревом небе вспыхивают
золотые блёстки куполов. Медленно въезжаем на территорию монастыря; аллея елей
великакнов встречает, как грозное воинство, сияющее белизной снежных лат.
Ровной стеной ели стоят по обе стороны дороги, как на подбор, 33 пушкинских
витязя, из сказки о царе Салтане.
Какой воздух, какая величественная, альпийская тишина!
Торжественное, надмирное зрелище. Подъезжаем к причудливо резным (чугунное
кружево!) воротам и... выходим, наконец, вступаем в эту неописуемую, заповедную
Тишину.
Хочется дохнуть глубоко, до льдистых проколов в груди,
вытянуться и ходить как можно легче, молитвенно прижав руки к сердцу. Подобные
чувства знакомы каждому паломнику. Это – Джорданвилль, Святая Земля Русского
Зарубежья! Здесь средоточены святыни истории, дореволюционного Православия,
Белой Церкви. Здесь обрели вечный покой многие русские подвижники и герои.
Здравствуй, Иосиф!
Отдав первые поклоны крылатой Троице над входом в главный
храм, Михаилу Архангелу – на стене монастырского здания и отче Серафиму, в его
застеклённой часовенке у нижнего храма, спешим увидеть святые могилы. Это совсем
недалеко.
Джорданвильское кладбище расположено на высоком пригорке,
откуда видна вся округа: долы и холмы, башни и купола церкви, высокая
колокольня, полоски дорог среди бескрайних полей. Родное русское раздолье – в
Северо-Восточной Америке! Подъезжаем к заветным воротам, как пышным кружевом
окружённым густыми еловыми лапами, выходим из машины и вновь опускаемся на
колени...
Если первое чудо, встречающего паломника в Джорданвилле –
его Тишина, то здесь на кладбище она ещё более сказочная, возвышенная. Медленно
проходим к часовне Успения Божией Матери, воздвигнутой в честь убиенных за веру
и Отечество православный воинов и вождей. На цыпочках – слышен каждый
шорох...Часовенка дивная: прекрасный теремок, с резными серебряными крестами,
росписью над входом. Как много утешения дарит сердцу красота русской
христианской архитектуры.
Сколько трогательной и милой простоты, сколько строгости
в стройных линиях наших храмов, в парящих свечах-куполах, в отстветах и гранях
их крестов. Недаром в старину русские князья Владимир Святой, Юрий Долгорукий,
Ярослав Мудрый – всю свою жизнь строили
храмы, главное украшение и утешение нашей земли. Храмы, как архангелы
небесные, объяли Русь, взяли её под свой высокий взор, прошли дозором, от края
и до края. Так явился на планете Дом 
Богородицы –
Святая Русь.
А ещё в Джорданвилле много удивительных икон, росписей и
фресок. Хосе-художник и иконописец любовался и изучал эти сокровища во время
нечастых сюда визитов. В главном храме, около правого клироса, полыхает алой порфирой
сияющий образ Державной – иконы, сотворённой отцом Андреем (Ирастовым),
уникальным молодым иконописцем. Как Хосе любил эту икону! Именно Державная
стояла около его кровати, именно к Ней ежедневно обращался он с единственной
своей просьбой о детях: «Пусть все они возрастут в Духе и станут святыми
мужами и святыми жёнами».
Почему-то Хосе был уверен, и неоднократно говорил о том
добрым знакомым в Джорданвилле, что земля эта вскоре станет вторым Афоном,
Сама Пречистая пожалует её Своим державным присутствием. И мечтательно
добавлял: «какие же вы счастливые!..» Сбывается ли его пророчество в
наши дни? Наверное, скоро мы все узнаем об этом. Ведь недаром так мечтал Хосе
быть похороненным именно здесь. Его гроб на отпевании 13 ноября 1997 года стоял
в храме прямо напротив Державной иконы.
II Букет на фоне звёзд Если стоять лицом ко входу в часовню, то первый от неё крест по левую руку
– могила Хосе. Ну вот и встретились, дошли до тебя, Избранник. Пришли –
поклониться твоему подвигу и помолиться Иверской Богородице, в канун 5-ой
годовщины крестных страданий верного сына.
Мы знаем (надеемся, что знаем), каково было твоё
служение, с каким достоинством и смирением ты нёс тяжелейший крест, давая нам
Покров Царицы Небесной, исцеляя от болезней, поддерживая в трудную минуту. Всё
было отдано людям. У тебя не было семьи, дома, развлечений, выходных дней или
отпусков.
И ты был тяжело и неизлечимо болен сам. В последнем
паломничестве в Афинах ты уже с трудом передвигался, тебя мучила одышка, плохое
зрение, болели ноги. Иконопись к этому времени уже давалась мукой и
напряжением, так как пальцы немели и не слушались. А на видеоплёнке лишь
ослепительная улыбка, прямая спина с гордо вскинутой головой, весёлая и
любезная речь изысканного кабальеро. До самого конца ты оставался нашим
Защитником, настоящим Мужчиной.
По сеньке и шапка, да простят мне читатели такое сравнение. На могиле Хосе
установлен прекрасный мраморный крест, тёмных тонов с золочёными надписями на
русском и английском. Крест горделиво возвышается над остальными и занимает
явно главенствующее положение. Он сразу же заметен от ворот – да ведь и сам
Хосе был под два метра ростом и настолько широкоплеч, что казался архангелом.
На могилке горят две большие лампады алого стекла, а у
изголовья, под сенью можжевелового дерева, стоит удобная скамеечка. Днём здесь
всегда слышно пение скворцов, гремят в заповедной тишине серебряные разливы их
гимнов жизни и любви. Боже, какая благость, какая дивная здесь разливается
благодать!
Да, именно так: всё сбылось. По мечте его, по всем
молитвам, подвигам и трудам его, по невинным страданиям, но сбылось настолько
сказочно и красиво, что и сам Хосе наверное себе не представлял. Место, где
обрело вечный покой его нетленное тело, уникально во всех отношениях:
Кастильские горы, редкой красоты озеро, со странным названием Канада-рего,
неподалёку; высокий пригорок с видом на русское раздолье и величественный храм;
светлая часовенка Успени в память убиенных русских воинов и вождей, высокий
горделивый крест; голосистые скворцы, ели-воины и огромные северные звёзды –
дозором, сияющим бессменным служением...
«Сколько святости, какое утешение нам грешным!» –
последние слова Хосе о звёздах своему спутнику, священнику Александру
Ивашкевичу в ночных Афинах. Звёзды – это те свечи, которых стоит Любовь. Жизнь
Хосе была вся без остатка отдана Любви: любви к Богу, к Его Пречистой Матери, к
людям. И как хочется верить, что Хосе утешен и радуется там, на небесах! Насколько
благолепно сотворил и обустроил Отец Небесный завершение и запечатление в
веках его Подвига.
Джорданвилльская сказка непостижимо соединила в себе
величие Альп, чистоту швейцарских озёр, всё великолепие природы Франции,
которую так любил Хосе, заснеженные поля Канады и дремучие леса России, черты
вечнозелёной природы Южной Америки, льдистые плоскогорья родного Чили. Всё
собрано здесь, в один роскошный букет интернациональной красоты – как соборный дар мира тебе за всё, что
ты ему сотворил!
И уже благодаря лишь этому становится очевидным,
насколько дорог ты Творцу, как хотел Он наградить и отблагодарить тебя царски
за верность, за великий подвиг. Взирая на такую щедрость, сердце замирает от
восторга, трудно дышать... А мы привезли тебе испанские розы! Пусть эту
интернациональную сказку дополнят отсветы далёкой и жаркой родины твоих
прославленных предков, Испании.
Снега на могиле нет: давно подмечено, столь тепла и даже
горяча здесь земля, что снег и лёд тает. Неистовое иверское сердце невозможно остановить
подлым убийством. Оно топит снега серафимской любовью, которую невозможно
остудить. Бережно и благоговейно, с молитвами, кладём цветы, расправляем ленты
с написанным на них кондаком в честь 5-летия. Прикладываемся ко кресту, целуем
медальоны, молимся Царице Небесной Иверской, на самой его вершинке.
Можно посидеть, послушать эту тишину, посмотреть на
звёзды. Вспомнить всё, вспомнить его – стройного осанистого великана, с чёрными
как кастильские ночи глазами, порхающими лилиями рук, – бесконечно доброго, по-детски открытого,
простого, щедрого и внушающего благоговейный трепет... Кто он? Кем явился Хосе
в наш мир и каким оставил его, этот мир, нам?
Розы пламенеют в ответ, в трепетном, от огоньков свечей,
сумраке этой святой ночи, пронизанной любовью и благодарностью миллионов
человеческих судеб. Догадайтесь, почувствуйте, поймите... Мы только одни
из них, которым когда-то помог Хосе Кортес. И вот, посчастливилось сегодня
стоять здесь, у этого креста.
Понимая страшную меру ответственности, молитвенно просим
наших братьев поддержать и донести чувство любви и всеобщего благодарения.
Немеркнущие джорданвильские звёзды – свидетели этой любви, этого благоговения.
Звёзды – зажжёные свечи, которых стоит Любовь! Спасибо тебе, дорогой Друг, за
твою любовь и верность. Прости нас...
В 1973 году Хосе прилетел в Канаду из Сантьяго, чтобы
продолжить занятия иконописью на православном подворье митрополита Русской
Зарубежной Церкви в Монсальвилле. Через 8 лет он обрёл на Афоне свою
удивительную икону и начал всемирное служение, длившееся без малого 15 лет. 5
лет назад в Гранд отеле Афин Хосе нажал кнопку лифта, поднявшего его на 8-й
этаж, в номер 806.
Так свершилось сакроментальное событие последних времён,
ставшее неотемлемой мерой искупления человечества. Слава Творцу и слава Его
героям! Слава тем, кто смог совершить невозможное, кто вслед за Христом
претерпел до конца. Мы – молчим. Дышим воздухом подвига, надмирной славы.
Радостно и больно дышать накалённой святостью, стоя здесь, у этого креста.
Чудеса не прекращаются и сегодня. Иверская икона,
разойдясь по свету миллионами копий, продолжает благоухать и источать целебное
миро, чудеса свечей и огней, чудеса исцелений свершаются здесь, на могилке,
начали мироточить многие вновь созданные иконы Хосе, да и сам он является людям
в видениях и откровениях - наставляя, объясняя, утешая.
Иверское сердце неостановимо. К нему обращаются, как и к
Амвросию Оптинскому, в болезнях, как к великому страстотерпцу, и называют первомучеником
последних времён – настолько страшны были мучения, выпавшие ему в ночь
убийства: избиения, издевательства, переломы костей, бесчисленные ножевые раны,
мучения электрошоками, наконец, самое страшное – медленное удушение. Щепоть
земли с его могилы снимет любую боль, судороги, спазмы. Такова сила
преображённого страдания.
А начиналось всё это так. В ночь на 24-е ноября 1982 года в маленькой
квартирке скромного православного художника в Монреале, произошло удивительное событие:
редкой красоты икона Божией Матери начала источать благоуханное миро. Хосе был
смущён, растерян, долго не понимал смысла происходящего. Как и все глубоко
верующие, он был скромен, целомудрен и конечно далёк от мысли, что может стать
избранником, объектом пристального внимания и мирового интереса.
Но по мере долгих молитв, просьб о вразумлении и
раздумий, Хосе приобрёл ясное видение своего дальнейшего пути и служения. Он не
привык сдаваться или отступать. Удивительным образом Хосе сохранил и неразрывно
сочетал в своём характере и понятие о родовой чести, и чисто испанскую мужскую
гордость, и богатырскую силу, и глубокое христианское смирение.
Трудно даже представить себе тяжесть того креста, который
ему пришлось подъять и понести. Божия Матерь радела о всех страждущих,
стремилась особо помочь рассеянным на чужбине русским, зачастую бесправным,
униженным, терпящим непрестанные бедствия. Хосе должен был утешить и поддержать
их всех. Это кажется немыслимым.
Но мы видели его паспорт, своими глазами, – весь
испещрённый визами в разные страны и пропитанный насквозь мирро... И этих
паспортов он сменил множество, вся его жизнь стала сплошным перелётом из страны
в страну. Во всех дорожных сложностях и
перепетиях он должен был прежде всего обеспечить достойное существование иконы
– её полную безопасность, удобства, благоговейное поклонение.
Известны случаи, когда при предъявлении иконы, при
посадке в самолёт или на таможне, он встречал равнодушное, или даже
пренебрежительное отношение к чуду; тогда Хосе становился непреклонен и
требовал немедленных объяснений и извинений перед Царицей Небесной. Вплоть до
того, что мог задержать или отменить рейс. Он был типичным испанцем - человеком
южной крови, взрывного темперамента, предпочитавшим называть вещи своими
имнами и не бояться никаких конфликтов и конфронтаций, любого уровня.
С ним имели большие проблемы многие высокопоставленные
чиновники из служб управления аэропортами, да и церковные деятели тоже. В жизни Хосе был скромен и незаметен, стараясь
по возможности всегда уйти в тень, но что касается иконы, или любой другой
святыни – это был истинный воин, грозный, собранный, как тигр для последнего
прыжка, со взглядом, мечущим молнии. Неотлучно находясь около иконы, он почти
не спал, это отмечают все.
А что сегодня творится в церкви с её собственностью,
иконами, святынями? И все молчат. Всех всё устраивает. Иногда кажется, слава
Богу Хосе не дожил до такого позора. Но ведь и сейчас ему наверное не легче
наблюдать за подобными преступлениями, когда Господь даёт, а людям – наплевать,
лишь бы им самим было спокойно.
Курская-Коренная икона Божией Матери заперта в сейфе;
распроданы подворья на Святой Земле; Толстовская Ферма пошла с молотка хасидам;
разграблены святыни и мощи в Джорданвилле, практически разрушен его архив;
квартира самого Иосифа в Монреале полностью уничтожена; случился раскол.
Руководители РЗЦ ориентированы в основном на извлечение прибылей, сверхприбылей
и на удержание лидерства. Духовные приоритеты утеряны. Совесть и
ответственность забыты, как прошлогодний снег. Полная распущенность и падение
нравов царят повсюду, в том числе в церкви. Прискорбно, но это факт.
Хосе явил нам совершенно иной образ верующего. Разве
можешь ты считать себя верующим и христианином, если потворствуешь злу и
позволяешь на твоих глазах творить беззаконие? Не святой ли это долг – защитить
и отстоять святыни твоей веры, наказать кощунника, бандита и богохульника,
проникшего в храм, захватившего твою Церковь, уничтожающего в ней иконы, мощи
подвижников и весь уклад духовной жизни? Какой позор, какое бесстыдство, что
прикрываясь постулатами непротивления, которых никогда не утверждал Христос,
мужчины вырождаются в толстых сплетниц, а Церковь – в богодельню, в
совдеповскую забегаловку для выдачи миски похлёбки лизоблюду и бездельнику.
Это не просто недоразумение. Это по сути новая вселенская
катастрофа, пострашнее той, что произошла 2000 лет назад. Христос пришёл
обновить и укрепить человеческую природу. Подобная же практика – извращение
самой сути Творения, сути человека, это разрушение Христианства, полное
забвение примера и подвига Христа – ради собственного спокойствия и
благополучия.
«Всякий, кто гневается на брата своего напрасно, подлежит
суду» – утверждал Христос. Чему подлежат гонители, клеветники и убийцы Иосифа?
А ведь именно они сегодня распоряжаются всем в этой церкви, открыто уничтожая
её, остервенело топча цветы на могиле Избранника, беснуясь в церковных
собраниях, организовывыя гонения и физическое уничтожение православных, тайное
и явное. Мы распустили бесовщину, мы потворствуем злу, мы предали Христа и в
Духе, и в деле. Потому что боготочная кровь отдана за утверждение Церкви, но
какая же в ней польза, полностью пораборщённой злом?
Быть христианином – это совершенно не значит повторять
красивые цитаты из Евангелия. Быть им – значит быть непримиримым борцом,
отстаивать приципы и Дух Евангелия, высочайшие идеалы Справедливости и Добра в
самом себе, в окружаюшем мире и в повседневной жизни.
Человек приходит в мир зла сразиться с ним и победить, не
отступая до крестных мук. Нужно ли было Творцу, чтобы все, кто рождается на
земле, сами становились злом и ложью? Нет. Только в непримиримой борьбе со злом
мы можем отстоять право называться людьми. Только наше бодрствование, наша готовность
номер один, наше полное неприятие любых форм зла, в какие бы идеологические
маски оно ни рядилось, может принести желаемые Творцу результаты. Всё остальное
– сатанинские уловки, демагогия и полный духовный паралич.
Не большевизм – а нипротивление злу* - лень, бесхарактерность,
демагогия, равнодушие и апатия погубили Россию. Извечная российская расслабуха.
Именно этими качествами воспользовался мировой сатанизм, чтобы уничтожить всё,
созданное 2-мя тысячелетиями духовного строительства на нашей земле. Именно
из-за отсутствия принципиальности, бойцовских качеств, мы не сумели отстоять
святынь своей веры, предали их на уничтожения и поругание. Так не пора ли уже,
наконец, понять истинный смысл нашей национальной трагедии, очнуться от
векового летаргического сна и стать христианами?
Как утверждали многие русские мыслители и философы, и
матушка Царица убиенная Александра вторила им, что более всего русским не
хватает «твёрдого мужского сознания», характера, понимания себя и своих задач в
этом мире. Обуздать тёмную стихию, остановить хаос и разрушение в своей
собственной душе и не позволить силам силам разрушения и зла буйствовать рядом
– вот что необходимо, чтобы спасти Россию сегодня.
«Мы должны в корне переродиться – стать совершенно
другими людьми. Мы должны понять, что главное в человеке – быть всегда
человеком, твёрдо отстаивая христианские ценности. Малодушие ведёт только к
предательству» – многократно повторял Хосе в своих интервью и выступлениях.
Противостоя с иконой вселенскому злу, он явил нам образец и пример христианина,
не отступающего от своих идеалов и не продающего Истину за похлёбку. Поэтому и
останется он навсегда победителем и героем, а жизнь его – и в этом, и в иных
мирах, ослепительно прекрасной легендой.
III За Россию и свободу – до конца! 
Ранним утром 31 октября мы вместе со скворцами, в лучах
восходящего солнца, поём: Христос воскресе из мертвых, смертию смерть
поправ... Алым мечом горит крест из роз. Вослед за Христом, Иосиф воскрес
из мертвых – отнюдь не для вечного покоя. Зная Хосе, в это просто невозможно
поверить. Конечно же он с нами, продолжает своё дело – строительство Русской
Америки, духовное возрождение России и непримиримую войну с антихристовым
воинством.
А вот что мы узнали совсем недавно, как раз 16-го
октября, в день памяти Амвросия Отпинского, с именем которого Хосе принял
постриг на Афоне.
18-го июля 2002 года от места, где располагался
Ипатьевский дом в Екатеринбурге и до Ипатьевского монастыря в г. Костроме
проходил Крестный Ход, посвящённый памяти Царственных Мучеников. При стечении
тысяч верующих, шедших как пешком, так и на авто, несли иконы Царя, Царской
Семьи, св. Преподобномученицы великой княгини Елизаветы Феодоровны и инокини
Варвары, многие другие святыни.
Знаменитая чудотворная икона Царской Седмерицы из Москвы,
обновившаяся в 1998 году, побывавшая на Афоне и многократно являвшая чудо
крово- и мироточения, в том числе во время такого же Крестного Хода в 2001-м
году, в этом году благоухала, но не мироточила.
В течении всего Крестного Хода, длившегося около 2-х
месяцев, мироточила и источала сильное благоухание небольшая келейная икона
убиенного Иосифа (Хосе) Кортеса. Икону сопровождали два
монаха Оптиной Пустыни, одного их них звали Сергий. К машине, где находилась
икона, не прекращался поток верующих, совершались чудеса и исцеления.
Л. В. Ларионов так же свидетельствует, что от кусочка
пластикового мешка, в котором в Джорданвилль было привезено тело Иосифа – мешок
был разделён на частицы, многие из которых попали в Россию – происходят дивные
чудеса и изгоняются бесы. Щепоть земли или песочка с могилы Избранника
мгновенно снимает боли, спазмы, судороги, заживляет раны, исцеляет слепоту.
Отроковице Дарье (родившейся в день убиения великого
князя Сергея Александровича Романова и в год перенесения святых мощей Серафима
Саровского, 4 февраля 1991) Иосиф убиенный являлся неоднократно, в том числе в
ночь с 7-го на 8-е ноября 2001 года, вразумляя и объясняя ситуацию после 11
сентября 2001 года в Америке и в нашей Зарубежной Церкви.
В ночь с 3-го на 4-е сентября 2002 года, в день памяти
преп. Исаакия, первого Оптинского старца, Хосе явился в сонном видении Василию
Н., художнику и создателю его икон на камне (Василий проживает в Джорданвилле).
С зажённой свечой в правой руке, на фоне крестов часовни Успения Божией Матери,
Хосе подробно указывал, какую нужно именно сотворить икону, чтобы «прославить
отверженных». С великой скорбью он просил бодрствовать, так как его убийцы и
злейшие враги церкви, всё ещё на свободе и продолжают активно действовать
против православных.
Эти и другие свидетельства, а так же чудеса, происходящие
от копий Иверской иконы, на могиле Избранника, при молитвенном к нему обращении
(см. на сайте статью «Духовные Часы Человечества») , говорят о том, что Хосе
близок к нам, живо сострадает нашим проблемам, является скорым ходатаем и
сильным заступником пред Богом и Царицей Небесной. Он не оставляет своих
великих трудов во спасение России и на благо всемирной церкви. Он не предал нас
и по смерти. Тем же ли и мы платим светлой памяти претерпевшего до конца и не
предавшего нас Друга?
Отслужив в храме молебен Царице Небесной, Иосифу
Обручнику, Царственным Мученикам, Святителю Николаю и всем святым земли Русской,
мы прикладываемся ко Кресту и святыням, благодаря за Иверское Чудо, за
дарование нам православного вождя в лице Хосе Кортеса. Затем на его могилке
служим панихиду по убиенному, по великому князю Сергею Александровичу Романову
убиенному, о. Клименту, Марии. Поминаем их всех – вождей, воинов и мучеников Церкви Христовой – кутьёй,
освящённой о. Флором. По какой-то уже традиции, над кладбищем пролетает клин
журавлей, и их струнное курлыканье сливается с весёлым треском скворцов над
куполами часовни... Дивная получается музыка, на прощанье.
А уходить так не хочется! Прозрачный утренний воздух
благоухает цветами, хвоей, воском свечей, талым снегом... Розы сияют свежестью
и красотой, теплятся огоньки лампад, и кутья получилась славная, прямо-таки царская.
Батюшка, помянув с удовольствием после молитв, по пути в монастырь съедает ещё стаканчик, и с собой
берёт, для братии. Может быть, наш кулинарный секрет срабатывает, а может
просто день сегодня такой. Удивительный, великий день, пятой Годовщины ещё
одной славной христианской победы.
Но неумолимо надвигается время расставания. В машине всё
ещё господствует головокружительный и изысканных дух испанских цветов – всю
дорогу с великой благодарностью буквально дышим воспоминаниями о любимой
Иверской иконе, о Хосе.
Ослепительное, безудержное солнце и совершенно пасхальное
настроение золотят мир вокруг и уносят в поднебесную синь, в неведомые дали...
Необозримый горный простор залит светом, разубран сиянием всевозможных красок. Сколько
красоты, свободы, сколько надежды! По склонам бегут искристые ручьи, больно
смотреть, сердце рвётся из груди – и остаётся только одно: петь, петь, и петь:
Христос воскресе из мертвых, смертию смерть поправ...
Благодарим Хосе за этот день, за незабываемый
праздник, за славное торжество Русского Духа. Пусть и остальные его мечты – о
России, о детях, о мире – сбудутся так же, как сбылась эта его мечта о
Джорданвилле. Пусть мир наш станет справедливее и добрее, и жертвы великих
подвижников не будут напрасны. Они сделали больше, чем могли. Дело остаётся за
нами.
Чудо
Креста
Хосе
Кортесу
Постоять у твоего креста,
тяжесть его всё переиначит.
Каждый миг светлее и прозрачней
здесь, где стала Подвигом – мечта.
Вновь ступить сюда, под сень берёз,
в шорохи немеркнущей России,
где спасенье наше началось
где Господь сияет в вечной силе.
Поклониться тихо до земли –
мужеству былому поклониться
там, где всё великие смогли,
и Победа триумфально длится.
Постоять у твоего креста –
его грани всё ясней означат.
Попросить надежды и удачи,
и заветных милостей Христа.
Постоять у твоего креста,
чтоб за правду до конца сражаться.
Всё понять, прозреть, не убояться –
ощутить величие Щита.
И набравшись дивной силы, вновь
воспарить над миром вольной птицей,
первозданной синевы напиться
и поверить в Сказку и Любовь.
Сноски
*«Не противься злому»,
а не злу – огромная разница! – произнёс Христос в Нагорной проповеди, имея
ввиду христианское миролюбие и доброжелательность, с которых должно начинать решение
любого конфликта между людьми. Но одно дело – личная ссора, другое – поругание
святынь. В случае публичного поругания святынь в Иерусалимском храме Христос не
рассуждал и не давал советов. Он молча действовал, Духом праведного
негодования, силой и бичом – ни у кого не спрашивая позволения или согласия на
то. Потому что зло НЕОБХОДИМО разоблачать и пресекать. Иначе мы сами становимся
со-участниками кощунства, подлежим наказанию, а зло – именно так оно и
укореняется, входит в привычку и душит всё живое.
Если мы видим на грядке сорняки – мы их выпалываем, иначе
молодые всходы погибнут; если в доме своём видим по углам паутину – снимаем её
и вытираем пыль и грязь, иначе размножившись, пауки зажалят нас насмерть. Так
почему мы в Доме Божием развели подобное тому, что творится сегодня в
Зарубежной церкви? Почему не «вытираем» потаповых, матушек марий, чемодаковых,
людмил и прочих явных провокаторов и человекоорудий зла? Хосе ждёт от нас
ответа и молится о нашем прозрении.
Царствие Божие усилием берётся, ни чем другим. А мы
привычно сложив ручки, устраняемся и бежим всего, что не затрагивает бытовых
проблем. Высокопарно приговаривая при этом, пусть Бог судит. А Он и
судит нас – бездельников, рабов лукавых и ленивых, забирая от нас лучших и
лишив нас Иверской иконы. И поделом.
LUCH 2002