130 лет со дня рождения великого гения, Мастера, Певца Навны.

Я – не первый воин, не последний...
Долго будет Родина больна.
Помяни ж за раннею Обедней
мила друга, Светлая Жена!

 

Долго будет Родина больна...

 

Художник Илья Клейнер. 1998 г.

 

Гамаюн, птица вещая.


На гладях бесконечных вод,
закатом в пурпур облеченных,
она вещает и поёт,
не в силах крыл поднять смятенных.

Вещает иго злых татар,
вещает казней ряд кровавых,
и трус, и голод, и пожар,
злодеев силу, гибель правых...

Предвечным ужасом объят,
прекрасный лик горит любовью.
Но вещей правдою звучат
уста, запекшиеся кровью!..

23 февраля 1899 г. Блоку 19 лет.

 

Художник Виктор Васнецов.

 

Идут века, шумит война,
Встаёт мятеж, горят деревни.
А ты все та ж, моя страна,
в красе заплаканной и древней.

 

Великие поэты приходят редко. Они совершенно особые люди: воздействие их личности на души людские огромно, творения их – насквозь магичны. Они являются проводниками огромной силы, идущей из высших духовных сфер.

Именно такой волшебной силой пронизаны все стихи Александра Александровича Блока. Творческий гений Блока проявил себя в переломные для нашей Родины годы. Он умел далеко видеть вперёд, и происхордящее с Россией не вызывало в нём ни ненависти, ни отрицания, но лишь великие боль и скорбь.

Писатель Даниил Андреев описывает главный мотив его поэзии так:

«Многие десятки стихотворений Блока принадлежат к числу ярчайших драгоценных камней русской поэзии. Звучание стиха таково, что за Блоком упрочивается приоритет музыкальнейшего из русских поэтов. Появляется даже нечто, превышающее эту музыкальность: нечто околдовывающее, завораживающее – особая магия стиха, какую до Блока можно было встретить только в лучших лирических стихотворениях Лермонтова и Тютчева.

И в «Нечаянной радости» и в «Земле в снегу» звучит, разрастаясь и варьируясь, щемяще-тревожный, сладостный и пьянящий мотив: жгучая любовь – и мистическая, и чувственная, к России. Кто, кроме Блока, посмел бы воскликнуть:

 

О, Русь моя! Жена моя! До боли
нам ясен долгий путь!

 

Эта любовь взмывает порой до молитвенного экстаза: Куликово поле, трубные крики лебедей, белые туманы над Непрядвой…

И с туманом над Непрядвой спящей,
прямо на меня
Ты сошла, в одежде, свет струящей,
не спугнув коня.


Серебром волны блеснула другу
на стальном мече,
освежила пыльную кольчугу
на моём плече.


И когда, наутро, тучей чёрной
двинулась орда,
был в щите Твой лик нерукотворный
светел навсегда.


Да ведь это Навна! (по Андрееву: Идеальная Соборная Душа русского сверхнарода, «то, что объединяет русских в единую нацию; то, что зовёт и тянет отдельные русские души ввысь и ввысь; то, что овевает искусство России неповторимым благоуханием; то, что надстоит над чистейшими и высочайшими женскими образами Русских Сказаний, Литературы и Музыки; то, что рождает в русских сердцах тоску о высоком, особенном, лишь России предназначенном долженствовании»; «нечто от каждой русской души поднимается к Навне, входит в неё и оберегается в ней и сливается с её собственным «Я». НЕНОВОСТИ.РУ)

 

Кто и когда так ясно, так точно, так буквально – писал о Ней, о великой Вдохновительнице, об Идеальной Душе России, об её нисхождении в сердца героев, в судьбы защитников родины, её поэтов, творцов и мучеников?

Какие бы грехи ни отягчали карму того, кто создал подобные песнопения, но гибель духовная для него невозможна, даже если бы в какие-то минуты он её желал: рано или поздно его бессмертное Я будет извлечено Соборной Душой народа из любого чистилища...

Страстная, не утолимая никакими земными встречами, никаким растворением в народе – единственная любовь к России…»

 

Ты и во сне необычайна.
Твоей одежды не коснусь.
Дремлю, и за дремотой – Тайна.
И в Тайне ты почиешь, Русь.

Русь опоясана реками
и дебрями окружена,
с болотами и журавлями,
и с мутным взором колдуна.

Где разноликие народы
из края в край, из дола в дол, –

ведут баллады, хороводы,
где Несказанный Свет прошёл.

Где все пути и все распутья
живой клюкой измождены,
и вихрь, свистящий в голых прутьях,
поёт преданья старины...

И я узнал в моей дремоте
страны родимой красоту.
И в лоскутах её лохмотий
души увидел высоту.

Живую душу укачала,
Русь, на своих просторах ты.
И вот она не запятнала
первоначальной чистоты.

Дремлю – и за дремотой Тайна.
И в Тайне почивает Русь.
Она и в снах – необычайна!
Её одежды не коснусь.

24 сентября 1906 г. (сокращено)

 

 

Луч над бездной.

 

ЛУЧ: Бедный Александр Александрович!

 

Был потрясён красотой и духовной силой Родины, предан ей со всей душераздирающей мощью поэтической любви, с молитвенной страстью поклонялся ей. И вместе с тем ясно видел и понимал, что Россия больна, что Россия гибнет. И что он – уже не сможет спасти.

 

Пожалуй, в этих своих душевных терзаниях, неописуемых мучениях и переживаниях, Александр Блок был ближе всего к Царю Мученику Николаю Александровичу Романову. Именно оно, это предчувствие и предвидение, делало их обоих столь внешне спокойными, даже равнодушными и как бы безучастными.

 

Именно это острое и глубокое переживание грядущей беды, грядущей вселенской катастрофы, которой не дано ни остановить, ни предотвратить, – делало Блока таким одиноким и замкнутым. Потому что такими жуткими переживаниями НЕВОЗМОЖНО поделиться. Даже с самыми близкими и дорогими. ТЕМ БОЛЕЕ с ними!

 

Но на секунду хотя бы можно было забыться, отключиться, не думать... В этом, как нам представляется, заключалась главная трагедия жизни поэта.

 

Но его голос, дар слышания и поэтический талант – были и остаются единственными даром и талантом. Сегодня они принадлежат уже всему миру. Возблагодарим же Бога за прекрасные стихи и за чудо души Александра Александровича Блока!

 






 

 

LUCH 2010